– Павел, давно с вами хотели пообщаться и, на наш взгляд, повод нашелся. В последнее время открывается много проектов в сфере услуг, общепита и развлечения, но практически нет информации про открытие производств. Вам, как одному из пропагандистов производственного бизнеса, вопрос: почему мы видим такую картину?
– Тут ряд причин. Если мы говорим про молодых людей, то они только выходят в жизнь и у них зачастую не хватает опыта. Первый свой бизнес проще сделать именно в сфере услуг и в сфере общепита. Молодые бизнесмены зарабатывают необходимые компетенции и в дальнейшем, по пути открытия каких-либо производств. На самом деле, когда много таких бизнесов – это нормально. Производственные бизнесы, безусловно, интересны, но, как правило, это второй или даже третий шаг. С нуля производственные бизнесы, как правило, начинают люди с техническим образованием, они разбираются в теме и знают, как подойти к процессу производства. И очень хорошо, когда такой инженер находит продажника. Тогда уже этот тандем начинает успешно или с большой долей успешности развиваться. Реже производственные бизнесы начинают уже успешные продажники. Люди поработали в крупных компаниях, они понимают конъюнктуру рынка и знают, что нужно производить, как выйти со своей торговой маркой.
– Вы лично по какому пути шли, с чего начинали?
– В начале я очень долго работал специалистом в чужих бизнесах и набирал необходимые компетенции, особенно в торговле, поскольку это самый важный момент для любого производства. На мой взгляд, необходимо выстраивать бизнес от рынка. У нас это любят делать наоборот: произведут что-нибудь, а потом пытаются это продать. Кстати, мой первый бизнес был тоже торговым – это была аптека. Я любитель кардинальных решений, по крайней мере, был им по молодости. В один прекрасный момент решил, что больше не работаю наемным сотрудником и открываю свой собственный бизнес. Скажу сразу, сложностей было очень много. Например, я довольно сильно просел по доходам. Работая наемным специалистом, я получал гораздо больший доход. Между прочим, финансовые риски – это еще один момент, который останавливает многих людей, которые хотели бы открыть свой бизнес. Кто-то начинает совмещать и запускает свой бизнес, оставаясь при этом наемным сотрудником и получая зарплату. Это более длительный путь, но, возможно, более грамотный.
– То есть по прошествии времени можно сказать, что все ваши идеи производства вышли именно из вашего аптечного бизнеса?
– Совершенно верно. Но был еще один фактор. Дело в том, что до аптеки я работал в компании, которая занималась оптовой торговлей с аптечными сетями и с госпиталями. За свою жизнь наемным сотрудником я много чего продавал, в том числе была возможность поучиться продажам в таких компаниях как Сoca-Сola. Причём это были и российские компании, где у меня была возможность сравнить и посмотреть, как они выстраивают продажи. Розничный бизнес устроен таким образом, что его достаточно один раз выстроить и потом нужно только контролировать. Так у меня появилось больше свободного времени и я стал уже прорабатывать всевозможные производственные проекты, ориентируясь на рынок. Например, одна из первых идей была открыть производство шприцов. Когда я до конца проработал эту идею, то понял, что нужны огромные финансовые вложения. На тот момент более 10 млн.$. Я прекрасно понимал, что никто мне такие деньги не доверит и не инвестирует в мою идею. И, если честно, мне страшно было брать такие суммы! Моё производство началось с медицинских масок. Я хорошо знал этот сегмент: всех конкурентов, качество, логистику и пути выхода на рынок. На тот момент из серьезных компаний там была только Kimberly-Clark, но это был не главный продукт в этой компании и ему уделялось незначительное внимание с точки зрения маркетинга и рекламы. Также была куча дешевого Китая и немного российских производителей. И еще один решающий фактор – доступная цена на производственное оборудование.
– Что бы вы порекомендовали на данный момент открыть в плане производства в России? Выгодно ли это делать? Может, проще в Китае?
– Лучше начинать с малого производства. Здесь нужно просто «пойти на полку» в магазине. Брать интересующий вас продукт и смотреть, где его произвели. Если произведено не в России, то вот вам первая подсказка. Но даже если это и произведено в России, можно погрузиться в продукт и изучить его. И, вероятнее всего, вы увидите, что очень много компонентов этого продукта производят за рубежом. То есть в этом плане рынок ждёт производственников. Вот вам пример. При производстве медицинских масок необходима резинка для ушных петель. С одной стороны, кажется, что мелочь мелочью, но при этом мы вынуждены были возить её из Китая, потому что в России этого производства не было. Более того, никто не понимал, как делать эту резинку. В итоге я два года искал оборудование и людей, которые смогли бы выстроить нам производственный цикл. Изучили технологию и запустили у себя производство. Теперь мы закрываем потребности своего производства. А некоторое время назад начали поставлять небольшие объемы резинки для масок во Францию. Это говорит о том, что у нас хорошее качество. И таких моментов много. Что касается актуальности производства на территории России. Два года назад стало очень модным слово импортозамещение. Наш производственный проект по изготовлению медицинских масок, в принципе, и есть импортозамещение. Мы решили вытеснить из эконом-сегмента китайские маски. Выстроили производство так, что смогли дать такие же и даже в чём-то лучшие условия, чем китайские производители. К тому же мы имеем ряд плюсов, которые не имеют китайские производители:
– мы говорим по-русски;
– мы можем отгружать маленькими партиями;
– мы находимся на территории страны, что облегчает логистику.
Кстати, цена у нас даже ещё ниже за счёт того, что вырос доллар!
– Вы говорите о том, что очень много ниш, которые можно занять, открыв производство в России. Если открыть Forbes за последний год, то мы увидим список богатейших людей страны. В реальности их еще больше. Почему же люди с деньгами не открывают производства?
–Люди с деньгами – это не люди, которые про бизнес с производством. Скорее они про инвестиции, а это немножко другое. Нам же нужны люди, которые хотят открыть свое производство! И таких людей у нас мало. Во-первых, у нас маленькая страна в плане экономики и населения. Почему побеждает Китай? Потому что у них в 50 раз больше людей, которые готовы открыть свой бизнес, чем в России. У нас народ не хочет. Поэтому люди с деньгами инвестируют чаще всего в недвижимость, либо уже в какие-то готовые бизнесы.
– Для чего вы занимаетесь общественной деятельностью, в том числе в «Опоре России»?
– Во-первых, это желание познать что-то новое, завести знакомства, общение. И ещё я уверен, что нужно не только для себя жить. Мне нравится делиться и у меня есть потребность в этом. Поэтому общественные работы это про поделиться опытом; продвинуть какие-то интересные проекты; сказать о проблемах, с которыми сталкиваются. У подобных организаций как «Опора России» есть значительные возможности донести позицию и ожидания малого бизнеса до всех уровней власти, вплоть до федерального. Сейчас вместе с коллегами мы прорабатываем идею по созданию некоей среды для инвесторов, потому что ко мне периодически приходят люди и говорят: «Вот у меня есть какие-то деньги, я хотел бы их выложить». У меня уже есть два крупных инвестора в «КИТе» и «Бергусе», с которыми нужно работать. При этом есть колоссальный опыт. Так в рамках своих производств я запустил порядка 10 стартапов. Я знаю, как с нуля начать производить продукт и потом выводить его на рынок. При этом у нас есть и налаженные каналы сбыта, прежде всего, это продукты в сфере аптек и больниц. В данный момент компания «КИТ» идет на промышленный рынок, где можно конкурировать с западными компаниями.
– У большинства начинающих бизнесменов есть большой страх общения с чиновниками и проверяющими организациями. С какими из этих барьеров столкнулись вы?
– Здесь вопрос нужно разделить на две части. Первое – это налоги, и второе – общение с чиновниками. Обычно всё это у нас в голове в какой-то куче свалено. С налогами всё просто: их нужно платить, других вариантов нет. Особенно, если ты производственник и хочешь вернуть НДС, то камеральную проверку нужно выстоять. Государство должно убедиться в том, что ты не аферист, а реальный производитель. С точки зрения общения с чиновниками, по крайней мере, для Владимирской области, никакой сложности нет. Когда у меня появился проект по производству медицинских масок, я проводил анализ регионов рядом с Москвой. Встречался с чиновникам, смотрел им в глаза. Делал экономический анализ в плане доходов, арендной платы и коммуналки. И даже пытался составить некий рейтинг коррупции. В итоге мы остановились на Владимирской области и ни разу не пожалели об этом. Какого-то прессинга или давления мы на себе не испытывали и не испытываем.Кстати, я общаюсь с собственниками заводов Франции, Китая и других стран и, поверьте, там уровень бюрократии намного выше нашего. Во Франции трудовое законодательство настолько строгое, что собственники боятся брать людей на работу. В Китае, например, проще с бюрократией, но там такая конкуренция – просто выжженная пустыня. Вы открыли бизнес, а через какое-то время рядом с вами открылось 10 таких же предприятий. При этом в Китае низовая коррупция в разы выше. Что касается крупной, то она во всех государствах есть, только называется иногда лобби. На самом деле, у нас больше страхов, которые ничем не обоснованы. Вы посмотрите, как активно западные компании строят заводы на территории России. Они активно продвигают свою продукцию и следят за тем, чтобы аналогичные российские товары не появлялись на полке. Поэтому попасть в сеть российским компаниям сложно.
– Как пробить эти торговые заслоны и сталкиваетесь ли вы с такими трудностями?
– Мы как раз с этим и сталкиваемся. С медицинскими масками на полки в аптеки мы смогли попасть. Но вот по теме контрацепции и подгузников мы столкнулись просто с непробиваемой стеной, там идет лобби транснациональных компаний. Нам тяжело, но мы ищем выходы и входы. Пользуемся партизанским маркетингом. Ведь большие компании очень неповоротливы и мы этим пользуемся. Например, мы качество лучше даем по многим показателям, выезжаем на личных связях.
– Часто говорят, что государство должно вмешиваться в рынок и регулировать его. Сторонники другой теории утверждают, что рынок сам себя отрегулирует. А как на самом деле нужно?
– Вы описали две крайних модели, когда зарегулированность государством и свободный рынок. Ни то, ни другое ни к чему хорошему не приводит. Свободный рынок привел к тому, что пришли транснациональные компании, которым, на минуточку, по 100 лет, и забрали его. Поэтому западный мир активно продвигает эту идею свободного рынка. При этом, когда пытаешься зайти в Европу, а я это знаю по своему опыту, тебя там никто не пустит просто так. Там всё зарегламентировано и жестко регулируется. И любой шаг ты должен согласовать с государственными органами. Я сторонник того, чтобы государственное регулирование было, но с точки зрения создания условий для российского производителя, прежде всего, ограничения давления. Государство должно помогать в плане продвижения продаж, выходов на рынки других стран. У западных компаний в этом плане большое лобби, потому что их бизнесы зачастую продают в других странах, а не на своей территории. А если к этому прибавить технологии и деньги, то приходя в страны с неразвитыми рынками, они их просто монополизируют.
– Бизнес часто сталкивается с общественным мнением и конфликтом интересов общества и бизнеса. Вы тоже столкнулись с аналогичной проблемой в Боголюбово. Как эти риски предусмотреть, соломки подложить и, если они появились, выйти из положения?
– Здесь опять-таки мы всецело должны действовать в рамках законов. Но, к сожалению, этих законов у нас не хватает. И сейчас ситуация такова, что бизнес, особенно малый и средний, никак не защищен от действий третьих лиц. И если человек захочет по какой-то причине нанести вред бизнесу и писать кляузы, бизнес понесет миллионные убытки или вообще будет вынужден закрыться. Ещё у нас нет четкого порядка действий и регламентов. К примеру, вы принимаете решение строить свинокомплекс (как произошло в Суздальском районе), а можно ли его там строить? Большой вопрос, на который вам дадут ответ только в процессе работы, когда вы загоните свои деньги. Процесс старта и постановки бизнеса никак не защищены законодательством. Крупный бизнес, у которого есть ресурс, решает это всё по-своему.Что хочет бизнес? Он хочет делать дело, а не нарушать закон. Как это делать, когда нет рамок? Еще одна сложность в том, что у нас большинство людей не понимают, откуда появляются производства в России. Многие думают, что всё происходит как в советское время – приходит государство и строит фабрики. И они этого ждут, при этом постоянно критикуя власть, что вот Путин не строит заводы. Но если мы начнем разбираться в этом вопросе, то поймем, что Путин и государство прямого отношения к открытию производств не имеют. Ребята, мы давно уже свободный рынок! И пока вы не решите сами построить производство, никто этого не сделает! Государство может заниматься только крупным бизнесом: атомная промышленность, энергетика, оборонка… Но на этом экономику не построишь. Основа экономики всех развитых стран – малый бизнес. Нам нужна помощь государства и, в первую очередь, правильными законами! В России научились торговать и оказывать услуги, осталось научиться производить продукт и прежде всего нам – малому и среднему бизнесу. Постепенно мы это делаем.
Источники: Журнал «100ЛИЦа» во Владимире
https://vk.com/@stolica_magazine-nam-nuzhny-ludi-kotorye-hotyat-otkryt-svoe-proizvodstvo
